Становление Великой Руси

Монгольская власть потерпела крушение, Золотая Орда распалась. В XVI веке Россия пережила экономический расцвет и добилась крупных внешнеполитических успехов. В правление Ивана Грозного русские войска сокрушили Казанское и Астраханское ха м ства и укрепились в Нижнем Поволжье. Ермак с казаками разгромил хана Кучума в Зауралье и положил начало присоединению Сибири к России. В ходе кровопролитной Ливонской войны Русское государство заняло ряд морских портов в Прибалтике и о с новало «нарвское мореплавание», связавшее страну с Западной Европой по кратчайшим морским путям. Но война за Балтику кончилась поражени е м. Россия утратила все завоевания в Ливонии. В начале XVII века Русское государство вступило в полосу экономического упадка, внутренних раздоров и военных н еудач.

Настало Смутное время, ввергшее народ в пучину бедствий.

Государство пережило национальную катастрофу. Оно стояло н а грани распада.

Внутренний конфликт подорвал силы огромной державы. Враги захватили крупнейшие погра н ичные крепости страны — Смоленск и Новгород, а затем заняли Москву.

Бедствия породили широкое народное движение. В лихую годину проявились лучшие черты русского народа — его стойкость, мужество, беззаветная преданность Родине, готовность ради нее жертвовать жизнью. В час смертельной опасности народные массы встали на защиту Родины н отстояли ее независимость. В событиях начала XVII в.

Учавствовали все сословия , и каждое выдвинуло своих вождей. Из среды боярства вышли такие яркие фигуры, как Федор-Филарет Романов и Михаил Скопин-Шуйский.

Дворяпство дало стране Дмитрия Пожарского и Прокоиия Ляпунова, вольные казаки — Ивана Болотникова и Ивана Заруцкого, посадские люди — Кузьму Минина, духовенство — патриарха Гермогена и целую плеяду самозванцев.

Бедствия Смутного времени потрясли ум и душу русских людей.

Современники винили во всем проклятых самозванцев, посыпавшихся на страну как из мешка. В самозванцах видели польских ставленников, орудие иноземного вмешательства. Но то была лишь полуправда. Почву для самозванства подготовили н е соседи Россия, а глубокий внутренний недуг, поразивший русско е общество. В правление Бориса Годунова дворянство добилось отмены Юрьева дня.

Испокон веку русский крестьянин, уплатив рубль «пожилого» (пошлина за «выход»), мог покинуть своего землевладельца в последние дни осени и по первому сапному пути отправиться на новые земли в поисках лучшей доли.

Осенний Юрьев день был для земледельца светом в окошке. В конце XVI века па крестьянские переходы был наложен запрет, или, как тогда говорили, «заповедь» (отсюда—«заповедные лета»). Поначалу ни помещики, ни крестьяне не предвидели, к каким последствиям приведет отме н а выхода в Юрьев день. Все думали, что введение заповедных лет — мера временная.

Крестьян тешили надеждой, что им надо подождать совсем недолго — до «государевых выходных лет»,— и их жизнь потечет по старому руслу. Но шли годы, и крестьяне начинали понимать, что их жестоко обманули. Тогда-то в русских деревнях и родилась полная горечи поговорка: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» Столкновение интересов феодального государства и дворянства, с одной стороны, закрепощенных крестьян, тяглых посадских людей, холопов и других групп зависимых людей — с другой, явилось источником социального кри з иса, породившего Смуту.

Коллизии гражданской войны затронули не только низы, но и верхи русского общества. От времен феодальной раздробленности Россия унаследовала могущественную аристократию, представительным органом которой была Боярская дума.

Московские государи принуждены были делить власть со своими боярами.

Опираясь на опричнину и дворян, Иван IV попытался избавиться от опеки Боярской думы и ввести самодержавную систему управления.

Могущество знати было поколеблено, но не сломлено оприч н иной. Знать ждала своего часа. Этот час пришел, едва настало Смутное время.

Дробле н ие древних боярских вотчин сопровождалось увеличением численности феодального сословия и одновременно резким ухудшением материального положения его низших слоев. Подле знати, владевшей крупными земельными богатствами, появился слой измельчавших землевладельцем — детей боярских.

Кризис феодального сословия был преодолен благодаря созданию на рубеже XV—XVI веков поместной системы. Ее развитие открыло м елким служилым людям путь к земельному обо г ащению а способство в ало формированию дворянства, значительно усилившего свои позиции в XVI веке.

Крупные фонды вотчинных земель сохранились в Центре, тогда как поместье получило наибольшее распространение в Новгороде, на южных и западных окраинах государства. К началу XVII века поместье подверглось такому же дроблению, как и боярские вотчины в XV веке. Численность феодалов вновь увеличилась, тогда как фонды поместных земель остались прежними. На этот раз кризис приобрел более глубокий характер.

Низшие и наиболее многочисленные прослойки поместного дворянства оказались затронуты процессом социальной деградации. Оскудевшие помещики не могли более служить в конных полках («конно, людно и оружно») и переходили в разряд детей боярских—пищальников.

Многие из таких пищальников не имели крепостных крестьян, а часто и холопов, сами обрабатывали землю, т. е. фактически вы з ывали из феодального сословия. Не случайно главными очагами гражданской войны на первом ее этапе стала Рязанская и Путивльская «украины», где процесс дробления поместья протекал весьма интенсивно. Во вновь присоединенных южных уездах (Елец, Белгород, Валуй и др.) власти спешили организовать поместную систему, чтобы создать себе опору в лице степных помещиков.

Наряду с безземельными детьми боярскими поместья в «диком поле» получали казаки, крестьянские дети и прочие разночинцы. На юге не было ни возделанных под пашню земель, ни крепостных крестьян. Новые помещики принуждены были сами «раздирать» ковыльную степь. В ряде уездов их привлекали к отбыванию барщины на государевой десятинной пашне. Как и многие рязанские дети боярские большинство южных помещиков служили пищальниками в местных гарнизонах.

Кризис феодального сословия стал одним из главных факторов гражданской войны в России. Но значение его до сих пор недостаточно изучено.

Вторжение самозванца, принявшего имя младшего сына Грозного — Дмитрия, положило начало новому этапу в развитии Смуты.

Истории самозванства посвящена обширная литература.

Первоначально все внимание историков было сосредоточено на во п росе о том, кто скрывался под личиной Лжедмитрия I. Большинство историков придерживалось мнения, что имя сыта Грозного пр и нял беглый чудовский монах Григорий Отрепьев. Но самый крупный знаток Смутного времени С. Ф. Платонов пришел к заключению, что вопрос о личности самозванца не поддается решению.

Подводя итог своим наблюдениям, историк с некоторой грустью писал: «Нельзя считать, что самозванец был Отрепьев, но нельзя также утверждать, что Отрепьев им не мог быть: истина от нас пока скрыта». Столь же осторожной была точка зрения В. О. Ключевского. Как отметил этот историк, личность неведомого самозванца остается загадочной, несмотря на все усилия ученых разгадать ее; трудно сказать, был ли то Отрепьев или кто другой, хотя последнее менее вероятно. Анализируя ход Смуты, В. О. Ключевский с полным основанием утверждал, что важна была не личность самозванца, а роль, им сыгранная, и исторические условия, которые сообщили самозванческой интриге страшную разрушительную силу . Советские историки сосредоточили внимание на изу че н ии закрепощения крестьян как главной предпосылке Первой крестьянской войны и анализе массовых выступлений низов за «доброго царя». Вопрос о личности самозванцев, воплощавших идею «доброго царя», отступил в тень.

Лозунг «хорошего царя», по замечанию И. И. Смирнова, представлял собой своеобразную крестьянскую утопию.

Самозванство, как подчеркивает К. В. Чистою, явилось одной из специфических и устойчивых форм антифеодального движения в России в XVII веке.

Закрепощение крестьян и ухудшение их положения в конце XVI века, ре з кие формы борьбы Ивана Грозного с боярством, политика церкви, окружив ш ей престол ореолом святости,— вот некоторые факторы, благоприятствовавшие широкому распространению в народе легенды о пришествии царя-избавителя. «В истории легенды о Дмитрии,— пишет К. В. Чистов,— вероятно, сыграло свою роль и то обстоятельство, что угличский царевич был сыном Ивана Грозного и мог мыслиться как «природный» продолжатель его борьбы с боярами, ослабевшей в годы царствования Федора». Династия Ивана Калиты, внука Александра Невского, правила Московским государством в течение почти трехсот лет.

Основы ее могущества были заложены в то время, когда над Русью тяго т ело проклятие татарского ига. При Иване III в коице XV века Россия наконец освободилась от господства иноземных завоевателей. Иван Грозоный, внук Ивана III, довершил разгром татарских ханств, образовавшихся на развалинах.

Золотой Орды.

Рухнули Казанское и Астраханское ханства. Земли в низовьях Волги, на которых чужеземные з авоеватели некогда основали столицу Золотой Орды, оказались навсегда и бесповоротно включены в состав единого Русского государства. Вслед за этим Россия нанесла сокрушительный удар Крымской орде, положив конец разорительным набегам крымцев на Москву. В Ливонской войне Иван IV не добился успеха. Но поражение не могло уничтожить популярность, приобретенную им в годы «казанского взятия». В народной памяти Иван IV остался грозным, по справедливым государем. То, что царь пролил немало крови своих подданных, ничего не меняло.

Обездоленные низы ви н или во всех бедах «лихих» бояр и приказных чиновников - своих притеснителей, но не православного государя, стоявшего на недоступной взору высоте. Государь сам казнил изменшиков-бояр, вс енародно объявлял их вины и даже обращался к народу за одобрением своих действий.

Помимо того Иван IV н е раз жестоко наказывал приказных судей, улич е нных во взятках и мошенничестве. В глазах народа Иван IV был не только представителем законной династии Ивана Калиты, но и последним царем, при котором масса народа — феодальнозависимые крестьяне — пользовались правом выхода в Юрьев день.

Бедствия, обрушившиеся на страну при Годунове в начале ХYII века, придали особую прелесть воспоминаниям о благоденствии России при «хорошем» царе Иване Васильевиче. Чем мрачнее становилось время, чем меньше оставалось надежд, тем пышнее расцветали всевозможные утопии. Иван IV был последним потомком Калиты, имевшим многочисленную семью. Его первая жена, Анастасия Романова, родила трех сыновей — Дмитрия, Ивана, Федора I нескольких дочерей.

Вторая царица, Мария Темрюковна, родила сына Василия, последняя жена, Мария Нагая,— сына Дмитрия. Все дочери Грозного, как и царевич Василий, умерли в младенческом возрасте. Оба Дмитрия — первенец царя и его младший сын — погибли из-за несчастной случайности.

Царевич Иван Иванович, достигший двадцатисемилетнего возраста и объявленный наследником престола, умер от нервного потрясения, претерпев жестокие побои от отца.

Единственный внук Грозного появился на свет мертворожденным, и в этом случае виновником несчастья оказался царь, подверженный страш ны м припадкам ярости. Род Грозного был обречен на исчезновение.

Причиной послужило не только несчастное стечение обстоятельств, но и факторы природного характера. Браки внутри одного и того же круга знатных семей имели отрицательные биологические последствия. Уже в середине XVI века стали явственно видны признаки вырождения царствующей династии. Брат Ивана IV Юрий Васильевич, глухонемой от рождения, умер без потомства. Сын Грозного царь Федор И ванович был слабоумным и хилым и тоже не оставил детей.

Младший сын царя Ивана Дмитрий страдал эпилепсией. Шансы на то, что царевич доживет до зрелых лет и оставит наследника, были невелики. Но как первенцу Грозного — Дмитрию-старшему, так и его младшему сы н у Дмитрию суждена была нечаянная и преждевременная смерть.

Царевич Дмитрий-старший родился тотчас после взятия Казани.

Благочестивый отец, поклявшийся в случае победы совершить паломничество в Кириллов монастырь на Белоозере, взял в путешествие новорожденного младенца. Родня царевича - бояре Романовы сопровождали богомольца, и в дни путешествия бдительно следили за неукоснительным соблюдением церемониала, подчеркивавшего их высокое положение при дворе. Где бы ни появлялась нянька с царевичем на руках, ее неизменно поддерживали под руки двое бояр Романовых.

Царская семья путешествовала на богомолье в стругах.

Боярам случилось однажды вступить вместе с кормилицей на шаткие сходни струга. Все тут же упали в воду. Для взрослых купание в реке не причинило вреда.

Младенец же Дмитрий захлебнулся, и откачать его так и не удалось. В честь первенца Иван IV назвал именем Дмитрий младшего сына.

Умирая, царь передал трон любимому сыну Федору, а Дмитрию выделил удельное княжество со столицей в Угличе. Федор отпустил младшего брата на удел «с великой честью», «по царскому достоянию». В проводах участвовали бояре, двести дворян и несколько стрелецких приказов.

Царице было назначено содержание, приличествовавшее ее сану. Но никакие почести не смогли смягчить унижение вдовствующей царицы.

Удаление Нагих из столицы за неделю до коронации Федора имело символическое значение.

Власти не пожелали, чтобы вдова-царица и ее сын присутствовали на коронации в качестве ближайших родственников царя.

Прошло несколько лет, и Борис Годунов, управлявший государством от имени недееспособного Федора, прислал в Углич дьяка Михаила Битяговского. Дьяк был наделен самыми широкими полномочиями. Фактически царевич Дмитрий и его мать царица Мария Нагая лишились почти всех прерогатив, которыми они обладали в качестве удельных владык.

Битяговский контролировал все доходы, поступавшие в удельную казну.

Дмитрий-младший погиб в Угличе 15 мая 1591 года.

Согласно официальной версии, он нечаянно нанес себе рану, которая оказалась смертельной.

Комиссия боярина Шуйского, расследовавшая дело по свежим следам, пришла именно к такому заключению. «Обыск» (следственное дело) Шуйского сохранился до наших дней. Но вид неловко разрезанных и склеенных листов давно вызывал подозрения у историков. По слухам, царевич Дмитрий был злодейски зарезан людьми, подосланными Борисом Годуновым.

Версия насильственной смерти Дмитрия получила официальное признание при царе Василии Шуйском и при Романовых. Она оказана огромное влияние на историографию. Это влияние сказывается и по сей день.

Смерть Дмитрия Угличского сопровождалась бурными событиями. В Угличе произошло народное восстание.

Подстрекаемые царицей Марией и Михаилом Нагим угличане разгромили Приказную избу, убили государева дьяка Битяговского, его сына и др.

Четыре дня спустя в Углич прибыла следственная комиссия. Она допросила сто сорок свидетелей.

Протоколы допросов, а также заключедше комиссии о причинах смерти Дмитрия сохранились до наших дней.

Однако существует мнение, что основная часть угличских материалом дошла до нас в виде беловой копии, составители которой то ли ограничились простой перепиской имевшихся в их распоряжении черновых документов, то ли произвели из них некую выборку, а возможно, и подвергли редактированию. Тщательное палеографическое исследование текста «обыска», проведенное сначала В. К. Клеймом, а затем А. П. Богдановым, в значительной мере рассеивает подозре ни я насчет сознательной фальсификации следственных материалов в момент составления их беловой копии . Основной материал переписан семью разными почерками.

Входившие в комиссию подьячие провели обычную работу по подготовке следственных материалов к судопроизводству. В подавляющем большинство случаев показания свидетелей-угличан отличались краткостью, и подьячие, записав их, тут же предлагали грамотным свидетелям приложить руку. По крайней мере двадцать свидетелей подписали па обороте свои «речи». Их подписи строго индивидуализированы и отражают разную степень грамотности, довольно точно соответствовавшую их общественному положению и роду за н ятий. В следственную комиссию вошли очень авторитетные лица, придерживавшиеся разной политической ориентации.

Скорее всего, по инициативе Боярской думы руководить расследованием поручили боярину Василию Шуйскому, едва ли не самому умному и изворотливому противнику Годунова, незадолго до этого вернувшемуся из ссылки. Его помощником стал окольничий А. П. Клешнин. Он поддерживал дружбу с правителем, хотя и доводился зятем Григорию Нагому, состоявшему при царице Марии в Угличе. Вся практическая организация следствия лежала на главе Поместного приказа думном дьяке Е. Вылузгине и его подьячих. По прошествии времени следователь В. Шуйский не раз менял свои показания о т носительно событий в Угличе, но комиссия в целом своих выводов не пересматривала.

Составлен н ый следственной комиссией «обыск» сохранил не одну, а по крайней мере две версии гибели царевича Дмитрия.

Версия насильственной смерти всплыла в первый день дознания.

Наиболее энергично ее отстаивал дядя царицы Марии Михаил Нагой. Он же назвал убийц Дмитрия: сына Битяговского — Данилу, его племянника — Никиту Качалова и др.

Однако Михаил не смог привести никаких фактов в подтверждение своих обвинений. Его версия рассыпалась в прах, едва заговорили другие свидетели. Когда позвонили в колокол, показала вдова Битягойского, «муж мой Михаиле и сын мой в те поры ели у себя на подворьишке, а у него ел священник... Богдан». Поп Богдан был духовником Григория Нагого и изо всех сил выгораживал царицу и ее братьев, утверждая, что те не причастны к убийству дьяка, погубленного посадскими людьми. Хотя показания попа откровенностью не отличались, он простодушно подтвердил перед Шуйским, что обедал за одним столом с Битяговским и его сыном, когда в городе ударили в набат. Таким образом, в минуту смерти царевича его «убийцы» мирно обедали у себя в доме вдалеке от места преступления. Они имели стопроцентное алиби. Пре с ту пн иками их считали только сбитые с толку люди.

Показа н ия свидетелей позволяют выя сн и т ь еще один любопытный факт: Михаил Нагой не был очевидцем проишествия. Он прискакал во дворец «пьян н а коне», «мертв пьян», после того как ударили в колокол.

Протрезвев, Михаил осознал, что ему придется держать ответ за убийство дьяка, представлявшего в Угличе особу царя. В ночь перед приездом Шуйского он велел пре д анным людям разыскать несколько ножей и палицу и подложить их на трупы Битяговских, сброшенные в ров городской сте н ы.

Комиссия, расследовавшая дело по с вежим следам, без труда разоблачила этот подлог.

Городовой приказ ч ик Углича Русин Р а ко в по к азал, что он взял у посадских людей в Торговом ряду два ножа и принес их к Нагому, а тот велел слуге зарезать курицу и выма з ать ее кровью оружие.

Михаил Нагой был изобличен, не смотря н а запирательство. На очной ставке с Раковым слуга Нагого, резавший курицу в чулане, п од т вердил показания приказчика.

Михаила Нагого око н ча т ель н о выдал брат Григори й , рассказавший, как о н до с тавал из-под замка « н огайский но ж » и как изгото в ле н ы были другие « у лики». Версия нечаянного самоубийства Дмитрия исходила от непосредственных очевидцев происш е ствия. В полдень 15 мая царевич под н абл ю д ен ием взро с лых гулял с ребятами н а заднем дворе и играл ножичком в тычку . П ри т ем н аходились боярыня Волохова , кормилица Армна Гучкова, ее сы н Баженко, молоч н ый брат цар е вича , постелиница Марья Колобова, ее сын Петрушка и ещ е два жильца (придво р ные служители, отобранные св и ту царе в и ча из числа его сверстников). Шуйский придавал показаниям мальчиков исключительное з н аче н ие и до пра ш ивал их с особой тщател ь нос т ью.

Прежде всего о н выяснил , «кто в те поры за царевичем были». Жильцы отвечали, что « были за царев иче м в те поры только они, ч етыре человеки, да кормилица, да постелница». На за д а н ный «в лоб» вопрос, «были ли в те поры за цар е вичем Осип Во л охов и Данило Битяговский», они дали отрицательный ответ.

Мальчики прекра с но знали людей, о кото р ых их спрашивали (сы н дьяка был их сверстнико м , Волохов и Качалов служили жи льцами в свите цареви-ча и были постоянными товарищами их игр). Они кратко , то ч но и живо рассказали о том, что произошло на их г л азах: « ...играл-де царе в ич в тычку н ожиком с ними на заднем дво р е, и п ришла на него болезнь — п адучей недуг — и набросился на нож ». Мо ж ет быть, мальчики сочинили историю о болезн и царевича в угоду Шуйскому? Такое предположение убедительно опровергается показаниями взрослых свидетелей. Трое вид н ых служителей царицына двора — подключ ники Ларионов, Иванов и Гнидин — показали следующее: когда царица села обедать, они стояли «в верху за поставцом, ажно, деи, б е жит в верх жил е ц Петрушка Ко л обов, а гово р ит: тешился, деи, царевич с нами н а дворе в тычку ножом и пришла, деи, на него немочь п адучая... да в ту пору, как ево било, покололся ножом сам и оттого умер» , и так, Петрушка Колобов сообщил комиссии то же самое, что и дворовым служителям через несколько минут после гибели Дмитрия.

Показа н ия Петрушки Колобова и его товарищей подтвердили Марья Колобова, мамка Волохова и кормилица Тучко в а.

Свидетельство кормилицы отличалось удивительно й и скр е нностью. В присутствии царицы и Шуйского она наз в ала себя винов н ицей несчастья: « ...она того н е уберегла, как пришла на царевича болезнь черная... и он н ожом покололся...»». Спустя некоторое время нашелся восьмой очевидец гибели царевича.

Приказной царицы Протопопов на допросе п оказал, что услышал о смерти Дмитрия от ключника Толубеева.

Ключник, в свою очередь, сослался на стряпчего Юдина. Всем троим тотчас устроили очную ставку. В результате выяснилось, что в полдень 15 мая Юдин стоял в верхних покоях «у поставца» и от нечего делать смотрел в окно, выходившее на задний двор. По сло в ам Юди н а, царевич играл в тычку и . накололся н а нож, а « он (Юдин) ... в те поры стоял у поста в-ца, а то видел ». Юдин знал, что Нагие толковали об убийстве, и благоразумно решил у клониться от дачи показаний следственной комиссии. Если бы его не вызвали на допрос, о н так ничего бы и не сказал.

Версия нечаянной гибели царевича содержит два момента, каждый из которых поддается всесторонней проверке. Во-первых, болезнь Дмитрия, которую свидетели называли «черным н едугом», «падучей: болезнью», «немочью падучею». Судя по описаниям припадков и их п е риодич н ости, царевич страдал эпилепсией. Как утверждали свидетели, « презже тов о ... п а н ем (царевиче) была ж та болезнь по месяцем беспрестанно ». Сильпый припадок случился с Дмитрием пример н о за месяц до его кончины. Перед «великим дне м », по к азала мамкаВолохова, царевич во время приступа «объел руки А ндрееве дочке Нагова, е два у него... отн ели ». Андрей Нагой подтвердил это, сказав, что Дмитрий «ныне в ве л икое говенье у дочери его руки переел», а прежде «руки едал» и у него, и у жильцов, и у постельниц: царевича : » как станут держать, и он в те поры ест в нецывенье за что нопадетца». О то м же говорила и вдо в а Битяговкого: «Многажды бы в ало, как ево (Дмитрия) с танет бити тот недуг и станут ево держати Ондрей Нагой и кормилица и боярони, и он... им руки кусал или, за что ухватил зубом, то объе с т». Последний приступ эпилепсии у царевича длился не с колько дней. О н начался во вторник. На третий день ц аревичу «маленько стало полехче», и мать взяла его к обедне, а потом отпустила на двор погулять. В субботу Д митрий второй раз вышел на прогулку, и тут у него внезапно возобновился приступ. Во-в т орых, согласно версии о самоубийстве, царевич в мо м ент приступа забавлял с я с ножичком.

Свидетели описал забаву подробнейшим образом: царевич «играл через черту н ожом», «тыкал ножом», «ходил по двору, тешился сваею) (остро к онеч н ый нож..) в кольцо». Правила игры были несложными: в очерч е нный па земле к руг и г равшие поочередно втыкали нож, который следов ало взять за о с трие лез в ием вверх и мет н уть так ловко , ч тобы о н, описав в воздухе к руг, во т кнулся в землю торчком.

Следовательно, когда с царевичем случился п р и падок, в руках у него был остроконеч н ый нож.

Жильцы, стоявши е подле Дмитрия, пока з али, что о н « н абро с ился на нож». Василиса Волохова описала случивш е еся еще точ н ее: «... брос и ло его о з е млю, и тут царевич сам себя ножом п о к олол в горло». Остальные очевидцы ут верждали, что царевич напорол с я па н ож, «бьючися» или «летячи» на землю. Таким образом, все очевидцы гибели Дми т рия единодушно утверждали, что эпилептик уколол себя в горло, и расходились только в одном: в какой именно моме н т царевич уколол себя ножом -- при паде нии или во время конвульсий на земле. Могла ли небольшая рана повлечь за собой гибель ребе н ка? На шее не п осредственно под кожным покровом находятся сон н ая артерия и яремная ве н а. При повреждении одного из этих сосудов смертельный исход неизбежен.

Прокол яремной вены влечет за собой п очти мгновенную смерть, при кровотечении из сонной артерии агония может затянуться. После смерти Дмитрия Нагие сознатель н о распространили слух о том, что царевича зарезали подосланные Годуновым люди.

Правитель Борис Годунов использовал первый ж е подходящий случай, чтобы предать Нагих суду. таким случаем явился пожар Мо с квы. Обви н ив Нагих в поджоге столицы, власти заточили Михаила Нагого и его братьев в тюрьму, а вдову Грозного насильно постригли и отправили «в место пусто»— на Белоозеро. В моме н т смерти Дмитрия никто из современников не подозревал о том, что десят ь лет спустя «убие н ному млад ен цу» сужде н о будет стать героем н арод н ой уто п ии. Выбор име н и первого на Руси «доброго царя »— героя леге н ды — был во многих отношениях случай н ым. Даже ср е ди столичного народа очень немногие видели младшего сына Грозного. В небольшом городе Угличе его знал и лучше. Но там очень м н огим было известно, что царевич унаследовал от отца его жестокость. Дики е забавы Дмитрия приводили в смуще н ие современ н иков.

Восьмилетний мальчик приказывал товарищам игр лепить снежные фигуры, н азывал их именами первых бояр в государстве, а зат е м рубил им головы или четверто в ал.

Дворянские писатели о с уждали подоб н ые «детские глумле н ия». Однако в народе жестокость по отношению к «лихим» боярам воспринималась совсем иначе.

Дмитрий обещал стать таким же хорошим царем, как и его отец.

Подверженные суе ве риям совр е ме н н и ки считали, что больные эпилепси е й («черным н е дугом») одержимы не чистой силой. Цар е вич Дмитрий страдал жестокой эпилепсией. Но это не пом е шало развитию легенды о добром царевиче. Борис Году н ов з апрет и л по м инать имя Дмитрия в молитвах о здравии членов царской семьи на том основании, что царевич, рожденный в шестом браке ,был , по тогдашним представлениям незаконнорожденным. Но в годы Смуты об этом забыли.

Смерть Дмитрия вызвала многочисленные толки в нар о д ы . Но в М ос кве правил зако н ный царь, и династич е ский д о п рос никого не зан и мал. Но едва цар ь Федор умер и ди на стия Калиты прес е к л ась, им я Дмитри я в н овь появилос ь на устах. В период короткого ме ж дуцарствия после смерти Федора литовские ла з утчики подслушали в Смоленске и записали молву, в которой можно было угадать все последующие события Смут н ого времени. Толки были па редкость противоречивыми. Одни говорили, будто в Смоленске были подобраны письма от Дмитрия, известившие жителей, ( то «он у ж е сделался великим князем» на Москве.

Другие толковали, что появился не царевич, а самоз в а н ец, во всем оче н ь похожий на покойного князя Дмитрия». Борис будто бы хотел выдать самозванца за истинного царевича, чтобы добиться его избрания па трон, если не захотят избрать его самого. Молва, подслушанная в Смоленске, носила недостоверный характер.

Боярин Нагой, говоря о смерти Дмит р ия, будто бы сослался на м н ение своего соседа «астраханского тиуна» (слуги) Михаила Битяговского. «Тиуна» вызвали в Москву и четвертовали после того, как о н под пыткой признался, будто сам убил Дмитрия . Лазутчики записали, скорее всего, толки простонародья, имевшего самые смутные представле ни я о том, что происходило в стол и ч н ых верхах. Низы охот н о вери ли слухам, порочившим правителя Бориса Годунова проникнутым живым сочувствием к Романо в ым. Может быть, их распускали сами Романовы или близкие к ним люди? Ответить на этот вопрос труд н о. В народных толках о младшем сыне Грозного невозможно уловить никаких похвал в его адрес. О том, что царевич жив, говорили как бы мимоходом, без упоми н аний о его достоинствах, зако н ных правах и пр. Куда подробнее обсуждали втору ю версию, согласно которой «Дмитрий» был самозва н цем и пешкой в политической игре правителя. Итак, борьба за обладание троном и вызванные ею политические страсти, а не крестьянская утопическая идея о «добром царе» оживили тень Дмитрия. После и з б рания Бориса на трон молва о самозва н ном царевиче смолкла. Зато слух о спасении истинного Дмитрия — доброго царя» — в народе получил самое широкое распространение.

Служилы й ф ранцуз Я. Маржарет, прибыв ший в Москву в 1600 году , отметил в своих записках : « Прослышав в 1600 году молву , что некоторые считают Дмитрия Ивановича живым , он (Борис) с тех пор целые дни только и делал , что пытал и мучил по этому поводу ». Ож и вление толков о Дмитрии ед в а ли следует связывать с заговоро м Рома н овых. Эти бояре пытались з аполучить корону в качестве бли ж айших родстве нн иков последн е го законного царя Федора. Поя в ле н ие «законного» насле дни ка могло помешать осуще с твлению их планов.

Совершенно очевидно, что в 1600 году у Романо в ых было столь же мало ос н ова н ий готовить само з ванца Дм и трия, как у Бор и са Годуно в а в 1598 году. Если бы слухи о царевич е распространял тот или иной боярск и й круг, поко н чить с н ими для Годунова было бы нетрудно.

Трагизм полож ен ия заключался в том, что мол в а о спасе н ии младшего сына Грозного п ро н икла в народ н ую тол п у, и потому н икакие гоне н ия не могли искоренить ее.

Народные толки и ожидания создали почву для появлен и я самозванца. В свою очередь, деятельно с ть самозванца оказала огромное в оздействие на дал ь нейшее развитие народных утопий.

Самозва не ц объявился в пределах Речи Посполитой в 1602—1603 годах. Им н емедленно заинтересовался Посольский приказ. Не позд не е августа 1603 года Борис обр а тился к первому покро в ит е лю самозва н ца княз ю Острожскому с требованием выдать «вора». Но « в ор» уже пе ре селился в имение Адама Вишневецкого.

Неверно мнение, будто Год ун ов назвал самозванца п ер в ым попавшимся именем.

Разоблачению предшество вало само е тщательное рассл е дование, после которого в Мос к в е объявили, что имя царевича принял беглый чернец Чудова монастыря Гришка, в миру - Юрий Отреп ь е в . Московским властям нетрудно было установить историю беглого чудовского монаха. В Галиче жила вдова В арвара Отрепьева, мать Григория, а родной дядя Смирной Отрепьев служил в Москве как выборный дворянин.

Смирной преуспел при но в ой династии и выслужил чин стрелецкого головы.

Накану н е бегст в а п лемянника он был «голо в а у стрельцов» . К ак только в ходе следс т вия всплыло имя Отрепьева, царь Бор и с вызвал Смирного к себе.

Власти использовали показания Смирного и прочей родни Отрепьева и в ходе тайного расследования, и при публич н ых обличениях « в ора». Как значилось в Разряд н ых книгах, Борис по с ылал в Литву «в гонцех на обличенье тому в о ру ростриге дядю ево родного галечени н а Смир н ого Отрепь е ва». Современник О трепьева троицкий мо н ах Авраам и й Палицын определенно з н ал, что Гришку об л ичали его мать, родные брат и дядя и, наконец, «. род его галичане вс и ».Моск о вские вла с ти сконцентриро в али внимание на двух моментах биографии Отрепьева: его насильственном пострижении и соборном о с уждении «вора» в моско в ский период его жизни. Но в их объ я сне н иях по этим пунктам были серьезные неувязки. Одна версия и з лагалась в дипломатиче с ких наказах, адресованных польскому двору. В них значилось буквал ь но следующее: Юшка Отрепьев « як был в миру, и он по своему злодей с тву отца с в оего не слухал, впал в ересь, и воро в ал, крал, играл в зернь ю , и бра ж ничал, и бегал от отца многажда, н за в о ро валс я , постригсе у ч ерницы . .,». Не т руд н о установить, с чьих слов был составлен э тот убийственный отзыв о Юрии Отрепьеве.

Незадолго до п осылки наказа в Польшу в Москву вернулся Смирной Отрепье в , ездивший з а рубеж по заданию Посоль с кого приказа для свида н ия с Г р и г орием - Юр ием. С его слов, очевидно, и была составлена н азидател ьн ая нов е лла о беспутном дворянском сынке. Юшка отверг с н ачала родител ь ский авторитет, а потом авторитет самого бога. П ос ле постриже н ия он «о т ступил. от бога, в п ал в ересь и в чорнокнижье , и призывал духов нечистых и отреченья от б о га у него выня ли». Узнав об этих престу п л е ниях, патриарх осудил его на пожизненное з аключение в тюрьму. П о сольский п риказ фальсифицировал биографию Отре п ьева в д вух самых важ н ых пунктах. Цели фальсифи кации предельно яс н ы. Посол ь скому приказу важ н о было представ и ть Отрепьева как о д и н очк у, за спиной которого н е было никаких серьезных сил ., а заодно изобразить его изобличенным п реступником, чтобы иметь основание п отребовать от поляко в выдачи « вора». С дружеским венским двором царь поддерживал куда более доверительные отношения, чем с польским. Поэтому в п и сьме к императору Борис п озво л ил себе некоторую открове н н ос ть по поводу О т репьева.

Русский ориги н ал послания Бориса австрийскому императору 1604 года хранится в Венском архиве и до сих пор не опубликован.

Приведем здесь полностью разъясне н ия царя по поводу личности Отрепьева. До своего пострижения, утверждал Борис, Юшка «был в холопях у дв о рянина нашего у Михаила Романова и, будучи у него, учал воровати, и Михаил з а его воровство велел его збити з двора, и тот страдник учал пуще прежнего воровать, и за то его воровство хотели его повесить, и он от тое смерт н ые казни сбе ж ал, постригся в дальних монастырях, а назвали е го в чернецех Григорием ». Почему царь Борис решился связать имя Отрепьева с име н ем Романовых? Быть может, он желал скомпромет и ровать своих противников? По почему Годунов н е н азвал имя старших бр атьев — знам е нитых бояр Федора и Александра Никитичей Романовых, а указал на младшего брата Михаила, которого мало кто з н ал даже в России и который двумя годами ранее умер в царской тюрьме? В венском наказе в ид н о то же на с тойчивое стремление, что и в польском.

Царские дипломаты старал и сь ра с сеять подо з ре н ия относительно возможной поддержки само з ва н ца влиятель н ыми боярами. От поляков вовс е скрыли, что Отрепьев служил Романову. Австрийцев уб е ждали в том, что Романов не был по с об н иком «вора», а напротив, изгнал его за во р овские проделки. В н утри страны поя в ление самозванца долго з амалчи в алось. Толки о н ом п ресекались бе с пощадным образом.

Наконец Лжедмитрий вторгся в проделы страны, и молча т ь стало не в озмож н о. Тогда с обличе н ием Отрепьева выступила церковь. Ж и з н е оп ис а н ие Отрепьева, составленное в патриар ш ей к ан целярии, поразитель н о отличалось от версии Посольского п риказа. Враг оказался гораздо опас н ее, чем думали в М оскве : самозванец терпел поражение в от к р ы том бою, но послан н ая против него многочисленная армия не могла изг н ат ь е го из предело м стра н ы. Попыт ки пр е дс т ав и ть Отрепьева юны м н е год я ем, которого пья н ство и воровство довели до мо н астыря, никого больше н е могли убедить.

Дипломатич ес кая ложь рушилась сама собой.

Патриаршие дьяки принуждены были более строго следовать фактам.

Патриарх Иов известил паству о том, что О т репьев « ж ил у Рома н овых во дворе и заворовался, спасаясь от смертные казни, постригся в чернецы и был по многим монастырям», позже служил у него, патриарха, «а после того сбежал в Литву с това рищами своими, с чюдовскими черницы » . Власти н е настаивали на первоначал ь ной версии, будто Отрепье в а постригли из-за его без о бразного по в едения и восстания против родительской власти. Юшка заворовался, живя на дворе у Романовых. Ка к видно, патриарх умышленно не называл имени окольничего Михаила: он хотел бро с ить тень разом и на ста р ших Романовых! Но подобные побужде н ия имели все же второстепенное значение.

Царские опалы, казалось бы, н авсегда покончили с могуществом Романовых: старший из братьев принял монашество и сидел под стражей в глухом монастыре, т р ое других погибли в ссылке. Никто н е пред в идел, ч т о один из уцелевших сыновей Никитичей взойдет со време н ем на трон.

Посольский приказ старался с крыть от иноземцев определенную связь между пострижением Отрепьева и службой его опальным Романо в ым. Но уже в ра з ъя с н е н иях патриарха можно уловить намек на та к ую с вязь. После смерти Годунова и гибели Лжедмитрия I царь Василий Шуйский пр о извел новое дознание по поводу с амо з ванца. Его следователи имели одно важное преимущество перед Борисо в ыми , они видели сам о зва н ца н аяву. Новый царь опубликовал результаты расследова н ия с большими подробностями, чем Борис. Е го разъяснения при польском дворе отличались сдержанностью. Любы е неточности могли быть легко опровергнуты в Краков е . Между тем самый вопрос о само з в а нц е приобр е л т е перь государственное з н аче ние . В инструкциях дипломатам Посольский приказ больше не скрывал факта службы Отрепьева у Рома н овых. На этот раз царские дьяки сообщили полякам д а же б о льше, чем Патриаршая канцелярия. Юшка, писал и о н и, «был в холопах у бояр у Микитиных детей Рома н овича и у князя Бориса Черкаскова и, заворовався, постриг с я в чернцы. ..». Точности ради дьяки должны были указать, что Отрепьев служил окольничему Миха и лу и не имел отношения к Филарету и другим Никитичам, в то время вер н увшимся в Москву.

Заявления насчет связи самозванца со всей романовской семьей имели политическую подоплеку. Едва приверженцы Шуйского выкрик нули на площади имя нового царя, как в боярской сред е воз н ик заговор. К н ему примкнули Никитичи, не остав и вшие надежды занять трон. Тогда на и х голову посыпались удары. Фила р ет Романов, которого нар е кли в п атриархи, лишился сана.

Царская немилость обрушилась и н а ближайших родстве н ников Филарета — князей Ка м ских. В царских н аказах Отрепьев назва н бояр с ким холопом. Можно ли верить этому ?. Юрий Отрепьев поступ и на службу к Михаилу Романову как доброволь н ый сл уга.

Однако цар с кое уло ж е ни е о холопах 1597 года предписывало в се м господам в принудительном порядке составить кабальные грамоты на всех добровольных «холопов», прослуживших у н их не мене е полугода.

Боярин Черкасский стоял в боярс к ой иерархии значительно выше молодого околь н ичего Михаила Романова.

Поэтому Юрий Отрепье в имел причи н ы для перехода во двор к Ч ерк асскому. Там он, возмо жн о, и дал на себя кабальную запись. П озд н ие л е тописи предпочитали умалчивать о службе Отре п ьева у Романовых и их родни. В царствова н ие Романовых было небезопасно или , во вся к ом случае, н е прилич н о вспоми н ать этот факт из биографии вора и богоотступника.

Поэтому история постриже н ия Юрия Отрепьева получила совершенно превратное истолкование в п оздних летописных сочине н иях. Автор «Иного сказания» сочинил рома н тическую ска з ку о том, как четырнадцатилетний Юшка случайно по вст речал в Москве безвестного вят с к о г о игум е на Трифо н а и под влия н ие м душеспасительной бес е ды с н им пр и нял схиму. 0тзвук подлинных с о бытий находим в одном компилятивном сказании, автор которого изложил причины пострижения Ю рия следующим образо м . Царь Борис п ослал в заточение и на смерть великих бояр Федора Никитича Романова и Бориса Камбулатовича Черкасского. Юшка ча сто приходил в дом к Черкасскому и был у н его в чести «и тоя ради вины па н его царь Борис негодова, той же лукав сы н вскоре избежа в от царя, утаився во еди н мо настырь и п остр и же с я. . . » .Ав т ор сказания усердно пытался смягчить неприятные для повой ди н астии факты. 0н умалчивает о то м , что Юшка служил Михаилу Никитичу Рома н ову и его шури н у Черкасскому. Юшка будто бы лишь захаживал на двор к бояри н у Борису Чер касскому и от него «честь приобретал». Как бы то ни было, н о в намеках сказа н ия все же проглядывается и сти н а. Юшка не зат е рялся среди многочисленной холопско й дворни ,а сделал карьеру при дворе боярина Черкасско в ошел у н его «в честь». При боярских дворах дети боярские такого ра н га и происхождения служили обычно д вор е цкими, коню ш ими, воеводами в боярских городах. По с ле ареста Романовых и Черкасского их слуга Юрий Отрепьев, не желая разделить участь своих го спод, постри г ся в монахи и взял имя Григорий. За пострижением последовали с кита н ия по мо н астырям. Этот период жизни чернеца Григория Отрепьева стал предметом всевозмо ж ных леге н д.

Поздние летописи противоречат друг другу, едва только начина ю т перечислять обители, в которых побывал новоиспеченный мо н ах. Совре мен ник и н е знали толком, где постригся Юшка Отрепьев. Автор «Нового летописца», близкий к Филарету Романову, откров е нно признается, что Юшка «во младости пострижеся на Мо с кве, не вем где». И да ж е Посольский приказ, расследовавший дело по свежим следам, н е мог д обиться истины. При Шуйском установили только, что постригал Юшку «с Вятки игумен Трифон». Обряд был совершен, как видно, в спешке на каком-нибудь мона ст ы р ск ом подворье.

Посольский приказ был лучше всего осведомлен о столичном периоде жизни Григория. Имея под руко й множество свидетелей, приказ смог уста н овить срок пре бывани я чер н еца в кремлевском Чудове монастыре. От епьев, значилось и посольской справке, был «в Чюдове мошастыре в д ияк оне х з год». Это извести е следует при н я ть единственной до с товерной хро п о л о ги ческ ой в ехой ранней биографии Отр еп ьева. Если теперь обратиться к сказа н иям современников, то увидим, каки е л ю бопыт н ые м е таморф озы претерпевали в н их сведения о чудовском период е ж из н и Отрепьева. Один из лето п исцев сообщал, будт о Гришка « п ребыва ш а и безмолствоваше в Чудове года два». Те же данные пр и водит поздняя « и стория о первом патриарх е Ионе», оставленпая после 1652 года.

Троицк и й монах Авраам Палицын считал, что чернец Григорий два лета стоял на клиросе в Чудовском монастыре, а потом служил во д воре у патриарха бол е е года.

Тенденция приведенных свидетельств очевид н а.

Летописцы продлили срок пребывания Отрепьева в столичном монастыр е с одного года до двух лет.

Аналогичным образом современники описывали « житие » монаха Григория в п р овинциальных обителях. П о свидетельству «Нового л е тописца», чер н ец Отрепье в ж ил год в С п а с о - Еф им ьеве монастыре и еще «двенадесять не дель» в соседнем монастыре на Куксе. По сло в ам другого ле то п и сца, Г р игорий прибыл «во обитель Живоначальные Троицы на Ж елез н ый Борок, ко Иякову святому и в том монастыре постризается, и пребыша ту три лета ». Летопис ец ошибся, на з вав монастырь на Железном Борку Троицким . На самом деле то был мо н астырь Иоанна Предтечи.

Ошибка выдает малую о с ведомленно с ть автора лето п иси.

Пребывание в п ровинциальных монастырях явилось в действительности лишь кратким эпизодом в жизни Григория Отрепьева. В посольской с п равке, составле н ной при Василии Шуйском, сообщалось без осо б ых подробностей о том, что «был он Гришка в черницах в Суздале в Спасском в Ефимьеве монастыре и в Галиче у Иоанна Предтечи и по иным монастырем ... ». Но в справке не сказано, сколько времени провел Отрепьев в прови н циальных монастырях.

Заполнить этот пробел помога е т осведомленный со в ременник — а в тор «Повести 1626 года». Он категоричес к и у т в е р ж дае т , что до водворения в столичном монастыре Григорий носил рясу очень недолго. «По мал о же времяни по с триже н ия своего изыде той чер н ец во ц арствующий град Мо с кву и тамо доиде пр ечистые обители архистратига Михаила » . Если вер н о то, что пишет названный автор, значит , Отрепьев , не жительствовал в провинциальных монастырях, а б е гал по н им. П ри веден н ые факты позволяют установить глав н ейши е даты в жизни 0 т ре л ьева.

Чудовский монах о тп ра вился в Литву в феврале 1602 года, по с ле того как пробыл год в Чудо в е монастыре. Следо в ательно, он обосновался в Чудове в н ачале 1601 года. Если верно, что Отрепьев п рибыл в Москву «по мал о времени» (вскоре) после сво е го постриж е ния, значит, он постригся в конце 1 600 года.

Именно в это время Борис Годуно в разгромил заговор бояр Ромашовых и Черкасоких.

Приведенные факты полностью подтверждают версию, согласно которой Отрепьев п ри н ужден был уйти в монастырь в с вязи с гонениями н а Ромаловых н оябр е 1 600 года. В то время Отре п ье в у было примерно двадцать лет. По понятиям XVI века молодые люди достигали совершеннолетия и поступали на службу в пятнадцать лет. Это значит, что до своего пострижения Григорий успел прослужить н а б о яр ск их подворьях около пяти лет. РО Ж ДЕНИЕ ИНТРИГИ П о образному выражению В. О. Ключевского, Лжедмитрий «был только испеч е н в польской печьке, а зак вашен в Москве». Царь Борис считал причиной в сех бед боярскую интригу. По свидетельству царского телохранителя К. Буссоза, при первых же из в естиях об успехах самозванца Го д унов сказал в лицо боярам, что это их рук дело и заду м а н о оно, чтобы свергнуть его.

Известный исследователь Смуты С. Ф. Платонов возлагал ответственность на бояр Романовых и Черкасски х . «... Подготовку самозванца,- писал он,- можно приписывать тем боярским домам, во дворах которых служивал Григорий Отрепьев » . Но это не более чем гипотеза. Отсутствуют какие бы то ни было данные о непосредствен н ом участии Романовых в подготовке Лжедмитрия. И все же следует иметь в виду, что именно на службе у Романовых и Черкасских сформировались политические взгляды Юрия Отрепьева. Под влиянием Никитичей и их род н и Юшка увидел в Борисе узурпатора и проникся не н авистью к «незаконной» ди н астии Году н овых. Множ е ство признаков указывает на то, что самозванческая интрига родилась не на п одворье Романовых, а в стенах Чудова монастыря. В то время Отрепьев уже лишился п окровительства могущественных бояр и мог рассчитывать только на свои силы.

Авторы сказаний и повестей о Смутном време н и утверждали, что именно в Чудове монастыре инок Григорий «начал в сердце своем помышляти, како бы ему достигнути царскова престола», и сам сатана «обеща л е му царству ю щий град поручи ». Составитель «Нового летописца» и мел во з можность бесе д о в ать с м.о н ах п м и Чудова монастыря, хорошо знавшими че рного дьякона Отре п ь е ва. С их слов он записал сл е дующе е : «Ото многих же чудовских старц е в слышав, яко (чернец Григорий.) смехотвор н о глаголаше старцев, яко „царь буду на Москве » . Кремлевский Чудов монастырь, расположенный под окнами царских теремов и правительствен н ых учрежде н ий, давно оказался в водовороте политических страстей.

Благочестивый царь Иван IV желчно бранил чудовских старцев за то, что о н и только по одежде иноки, а творят все, как миря не . Близость к высшим властям наложила особый от п ечаток па жизнь чудовской братии. Как и в верхах, здесь царил раскол. Среди чудовской братии мож н о было встретить и знать и мелких дворян. Были ср е ди н их добровольные и н оки. Но большинство н адело монашеский клобук по н еволе , пот е р п ев катастрофу па житейском поприще.

Вступив на порог Чудова монастыря, чер н ец Григорий вскоре же попал в компанию Варлаама Яцкого и Михаила Повадьина, которы е в недавнем прошлом владели мелкими поместьями и н е сли службу как дети боярски е . Как и Отрепьев, о н и принадлежали к числу противников выборной земской династии Годуновых.

Монахи, знавшие Отрепьева, рассказывали, будто в Чудове «окаянный Гришка многих людей вопрошаше о убиении царевича Дмитрия и проведаша накрепко». Однако можно догадаться, что Отреп ь ев знал об угличских событиях не только со слов чудовских монахов. В Угличе жил и его близкие родственники.

Учитывая традицио н ную систему мышления, господ ствовавшую в ср е дние века, труд н о представить , чтобы чернец, при н ятый в столичный монастырь «ради бедности и с и ротства», дерзнул сам по себе высту п ить с прете н зиями н а царскую корону.

Скорее всего, он действовал по подсказке людей, оставав ш ихся в тени. В П ольше Отрепьев наивно рассказал, как некий мо нах узнал в н е м царского сына по осанк е и «героическому нраву». Безыскусность рассказа служит известной порукой его достоверности.

Современники за п исали слухи о том, что мо н ах, подучивший Отрепьева, б е жал с ним в Литву и оставался там при нем.

Московские власти уже при Борис е об ъ явили, что у «вора» Гришки Отрепьева «в совете» с самого н а ч ала были двое сообщников -Варлаам и Михаил (в других источниках _Мисаил )Повадьин. Из двух названных мо н ахов Михаил был, кажется, бли ж е к Отрепьеву. О н и вместе жительствовал и в Чудовом монастыре, оба числились крылощапами.

Вместо р е шили отправиться за рубеж.

Варлаам, по е го собст венны м слов ам , л и шь п рисоединился к ним.

Наибольшую осведомленность по поводу Михаила про я в и л автор «Сказания » .О н оди н з н ал пол н ое мирское имя Михаила —- Мих а ил Трофимович Повадьин, сы н боярский из Серпейскп. Ав тор «Сказания» некольким и меткими штрихами ри с у е т х арактер Михаила. Когда Отрепь е в по з вал его в с е вер нр ые украинские города, Михаил обрадовался, так как был « п рост сой в разуме, не утв е ржд е н». Сказанное расс е ивает м и ф, будто и н тригу мог затеять Мичаил. Чу -довский чер н е ц оказался первым простаком, по верившим в Отреп ь ева и испы та в ш им па с е бе его гипнотическо е влия н ие.

Варлаам был ч е лов е ком совсем иного склада, чем Михаил. Его искусно составле нн ый «Извет» свидетельствует об изощренном уме.

Варлаам Яцкий, по его собственным словам, постригся «в немощи». Отсюда можно з а ключить, что он был много старше двадцатилетнего Отре п ьева.

Несколько помещиков Яцких служили в Коломенском уезде, как и отец Юрия Отре п ьева.

Вообще члены этой семьи не отличались благонравным поведением. В коломенской десятке, где записан был Богда н Отре п ь ев, п ротив имени двух Яцких значилась помета: «б е гают в разбое». Обстоят е льства постри ж ения Варлаама Яцкого неиз в естны. Во всяком случае, постригся он не в Москве, а в провинции. Как и дру г и е монахи, Варлаам немало исходил дорог, прежде ч е м ос е л в столице.

Бродячие мон а хи были п овсюду же лан н ыми гостями, поскольку от них л ю ди узнавали всякого рода нов о сти, слухи н пр.

Будучи ч еловеком остро го ум а , Варлайм, п ов идимому, п ервым оценил з наче н ие толков о ч удесном с п асен и и законного наследника Дмитрия, з ахвативших страну. Бро д ячее духовенство не слу ч айно стало средой, и которой о к о н чательно сформировалась самозванческая интрига.

Монахи з н али настроения н арода и в то ж е вр е мя б ы ли вхожи в боярские дома. В своей челобитной Варлаам рассказывал, что поз н акомился с Михаилом в доме Ива н а Ивановича Шуйского. В «Извете» царю В а сили ю Шуйскому Варлаам по понятным п ричинам на зв ал лишь имя опаль н ого к нязя Ива на Ш уйского, Кем были другие покровители Варлаама? Кто из н их инс п ир и ровал интригу ? Отв е т и т ь н а вс е э ти вопросы невозможно. Яс н о, что вра ж дебная Борису знать готова была и спробовать любы е ср е дст в а, чтобы поко н чить с выборной земской династией, Чернецы ока з ались п одходящим орудием в их руках. Борис Годунов был опытным и п ро з орливым политиком и е го догадки н асчет подлинных инициаторо в и н триги имели под собой достато ч но основа н ий. Кр е мл е вс кие монахи и недовольны е царем бо я р е не п редвидели посл е дствий де ла , которо е они с а ми же и затеялти. Когда по явление «Дмитрия» вызвало повсеместные восстания чер н и, о н и от ш атнулис ь о т него и постарались доказать свою предан н ость Бор и су.

Рассказ Варлаама о том, что он вп е рвые увидел Отре п ь е ва на улиц е нака н ун е отъезда в Литву и последний назвался царевичем только в Брачиие у Вишневец кого, звучит как неловкая ложь. «Извет» Варлаама проникнут страхом, ожиданием суровой расправы, а это как н ельзя лучше подтверждает предположение, что именно Варлаам подсказал Отрепьеву его роль. Слухи о чудесно спасшемся сыне Грозного захлест н у л и страну, и инициаторы авантюры рассчитывали ис п ользовать народную утопию в з атеянной игре. Но о н и были столь далеки от народа, что их планы потерпели крушение при первых же попытках практического осуществления. Когда Отреп ь ев п ытался открыть сво е «царское» имя с отоварищам по Чудову мо н астырю, те отв е чали откро вен н ыми и з девательствами — «о н и же ему нлеваху и на ймех претворяху ». В Моск в е претенд ен т на т р он не нашел ни сторо н нико в , ни с и ль н ых покровителей.

Отъезд его и з столицы н осил, по-вид и мому, вы нужденный характер.

Григория г нал из Моск в ы воц а рившийся там го л од, а такж е и страх ра зоблачения. В сво е й челобитной Варлаам Яцкий старался уб е дить власти, будто он пр е дпри н ял первую попытку изловить «вора» Отрепьева уже в Киево-Печорском монастыре. Но е го рассказ не выдержива е т критики. В к н игах московского Ра з рядного прика з а мож н о н айти с ведения о том, что в Киево-Печерском монастыре Отрепьев пытался открыт ь мона х ам с вое «царс к о е» имя, но п о т ерпеле л так ую же н еудачу, к а к и в мо с ко в ском Чудовом монастыре.

Чернец будто прикинулся больным и на духу произнался печерскому игимену ,что он царский сын , «а ходит бутто и ыскусс, « с пострижеп, избогагочи, у к рыва л ся от цар я Бориса ... ». Печерский игумен указал Отре п ьеву и его спутникам на дв е рь. В Киеве Отрепьев п ровел три недели в н ачале 1602 года.

Будучи изгнанным из Печерского монастыря, бродячи е монахи вес н ой 1602 года отправились в острог «до князя Василия Острожского». Кн я зь Острожкский, подобно властям православ н ого Печерского монастыря, не преследовал самозванца, по в е лел выгнать его за ворота. С момента бегства Отре п ьева из Чудова мо н астыря его жизнь представляла собой це п ь унизитель н ых неудач.

Самозванец далеко но сразу при н оровился к и з бра н ной им роли.

Оказавшись в н епривычном для него кругу польской аристократии, он часто терялся, казался слиш к о м неповоротливым, при любом его движении «обнаруживалась тотчас вся его неловкость». Изг н анный из Острога самозва н ец наш е л прибежище в Гоще.

Лжедмитрий пе любил вс п оминать о времени, проведен н ом в Остроге и Гоще. В б е седе с Адамом Вишневецким о н упомя н ул кратко и неопределенно, будто б е жал к Острожскому и Хойскому и «молча там находился». Совсем иначе излагали дело и е зуиты, заи н тересовавшиеся делом «царевича». По их словам, «царевич» обращался за помощью к Острожскому-отцу, но тот якобы велел гайдукам вытолкать самозванца за ворота замка. Два года спустя Острожский попытался уверить Году н ова, а заодно и собственное правительство в том, что он ничего не з на е т о претенденте па царский трон. Сы н Острожского Янунг был более откровенным в своих «объяс н ениях» с королем. В п исьме от 2 март а 1604 года о н п исал, что несколько лот знал москвитянина, который называет себя н аследственным владетелем Московской земли: сначала он жил в монастыре отца в Дермане, затем у ариан — представителей одной из христианских сект, обос н овавшейся в Польше . Письмо Януша Острожского не оставляет сомнения в том, что уже в Остроге и Дермане Отрепьев называл себя московским царевичем.

Самозванцу надо было порвать нити с прошлым, и поэтому он ре ш ил расстаться с двумя своими сообщ н иками, выступившими главными свидетелями в пользу е го «царского» происхожде н ия. Побег в Гощу к арианам объяс нялся такж е тем, что Отрепьев изверился в возмож н ости получить помощь от православных магнатов и православ ного духовенства Украины.

Покинув сотоварищей, Отрепьев, по словам Варлаама, ски н ул с с е бя и н оческое платье и «учинился» мирянином. То был опрометчивый шаг. Монах-расстрига тотчас лишился куска хлеба.

Иезуиты, и н тересовавшиеся первыми шагами самозванца в Литве, утверждали, что расстриженный дьяко н , оказавшись в Гоще, принужден был на первых порах прислуживать на кухне у пана Габриэл я Хойского. Гоща был це н тром секты ариан. По словам Януша Острожского, самозванец пристал к сектантам и стал отправлять арианские обряды, чем с н искал их благосклонность. В Гоще Отрепьев получил возможность брать уроки в ариан с к о й шк оле. По сло в ам Варлаама, расстриженного дьякона учили «по-латынски и по-польски». О дним иэ учителей Отрепьева был русский монах Матвей Твердохлеб, известный проповедник арианства. По свидетельству польских иезуитов, гощинские ариане снискали расположение «царевича» и даже «хотели совершенно обратить его в свою ересь, а потом, смотря по успеху, распространить ее и во всем Московском государстве». Те же иезуиты, не раз беседовавшие с Отрепьевым на богословские темы, признали, что сектантам уда лось отчасти заразить его ядом неверия. Отре п ьев жил у еретиков в Гоще до марта — апреля 1603 года, а «после Велика дни из Гощи пропал». Имеются данные о том, что самозва н ец ездил в Запорожье и был с ч е стью при нят в отряде запорожского старши н ы Герасима Евангелика.

Прозвище старшины указывает н а принадлеж н ость его к гощинской секте. Если приведенные дан н ые достовер ны, то отсюда следует, что ариан е помогли Отр е п ь еву наладить связи с их запорожскими единомышленниками. Когда начался московский поход, в ава н гарде арм и и Лжедмитрия I ш ел не большой отряд казако в во главе с арианином Яном Бучинским. Этот последний стал ближайшим другом и советником самозванца до его последних дней.

Поддержка ариан упрочила материаль н ое благо п олучие Отрепьева, пошатнувшееся после разрыва с православ н ым ду х овенством, но н анесла его р еп утации огромный ущерб.

Самозванец не предвидел всех посл е дствий своего шага. В глазах русских людей «хороший царь» не мог исповедовать никакой иной религии, кроме православия. Моско в ские власти, заслышав о переходе Отр е пь е ва в арианскую в еру, н авеки заклеймили е го как еретика. После отъезда из Запорожской сечи ничто не мешало Отрепьеву вернуться в Гощу и продолжать обуче н ие в арианских школах.

Однако самозванец долже н был уразуметь, что он н е имеет никаких ша н сов занять царский троп, будучи еретиком.

Столкнувшись в первый раз с н еобходимостью уладить свои отноше н ия с православным духовенством, «царевич» решил искать покровительства у Адама Вишневецкого, ревностного сторон н ика православия. «Новый летописец» подробно рассказы в ает, как Отрепьев прикинулся тяжелобольным в имении Вишневецкого и на исповеди открыл священнику свое «царско е » происхождение.

История «болез н и» самозва н ца, в прочем, слишком леге н дарна. В отчете Вишневецкого королю н икаких намеков н а э тот эпизод н е т.

Вишневецкий признал «царевича» не потому, что поверил его бессвяз н ым и наивным басням. В затеянной игре у князя Адама были свои цели.

Вишневецкие враждовали с московским царем из-за земель.

Приняв самозванца, князь Адам получил возмож н ость оказать давление на русское правительство. В ко н це XVI в е ка от е ц Адама князь Алекса н др завладел обшир н ым и украинскими землями п о реке Су д е в Заднепровье. С е йм з акре п ил за князем Ал е ксандром е го новые приобретения на правах собственности.

Занятие территории, издавна тяготевшей к Чернигову, при в ело к пограничным столк н овениям . Вишневецкие отстроили городок Лубны, а зат е м поставили слободу на Прилуцком городи щ е. Адам Вишневецкий унаследовал от отца вместе с н овоос т рое нны м и городками вражд у с цар е м. Дело закончилось тем, что Борис в 1603 году велел сжечь спор н ые укрепления Прилуки и Снетино. Люди Виш н евецкого оказали сопротивление. С обеих сторон были убитые и раненые.

Вооруженные стычки во владениях Вишневецкого м огли привести к более широкому воен н ому столкновению.

Надежда на эт о и привела Отрельен в в Брачин. Самозванец рассчитывал, что Вишневецкий помож е т е му втя н уть в военные действия против Рос с ии татар и з апоро ж ских казаков. Борис Годунов обещал князю Адаму щедрую н аграду за выдачу «вора». Получив отказ, царь готов был прибегнуть к силе.

Опасаясь и того, Вишневецкий увез Отрепьева подальше от границы, в Вишневец, где тот «летовал и зимовал». В имении Адама Вишневецкого Отрепьев добился прочного усп е ха.

Магнат велел оказывать московскому «царевичу» полагав ш иеся ому по чину почести. По свидет е льству Варлаама, он «учи н ил его (Гри ш ку.) на кол е с н ицах и на конех и люд н о». К н язь Адам имел репутацию авантюриста, бражника и безумца, но о н был известе н и как защитник православия.

Признание со стороны Вишневецкого имело для Отрепьева неоценимое значение.

Покровительство князя Адама сулило самозванцу большие выгоды, поскольку эта сем ь я состояла в даль не м родстве с Иваном Грозным. Посл е того как Вишневецкий п ризнал безрод н ого проход и мца «своим» по родству с угасшей царской династией, самозванческая интрига вступила в новую фазу своего развития.

Дальнейшие события достаточно широко освещены в исторической литературе , но упомяну о них в кратце.

Царствование Бориса не имело успеха в народе.К тому же в начале XVII века на Россию обрушились неслыханные стихийные бедствия , вызвавшие массовое разорение деревни. Как следствие , в 1602 - 1603 годах Россия переживала неслыханный голод.

Голодная смерть косила население по всей стране.

Правительство Годунова не жалело средств на борьбу с голодом , но повторный неурожай свел на нет все усилия.

Крестьянская политика Годунова также потерпела неудачу , главным образом из-за сопротивления дворянства в отношении уступок крепостным. Таким образом , знать оценила меры царя , но это привело к тому , что популярность династии Годуновых среди мелкого дворянства стала падать.Это обстоятельство немало способствовало успеху самозванца.

Успехи казацкой вольницы вызывали глубокую тревогу в московских верхах ; пока тихий Дон служил прибежищем для беглых , крепостной режим в центре не мог восторжествовать окончательно. Борис прекрасно понимал это , и его политика в отношении окраины отличалась решительностью и беспощадностью. И как раз это обстоятельство помогло Опрепьеву поднять авторитет в глазах донских народов. 13 октября 1604 года войско самозванца перешло границу . Весть о появлении «доброго царя» летела впереди «Дмитрия». Дальнейшие события развивались приблизительно также , как позже они развивались во время восстания Пугачева : при появлении самозванца под стенами Монастырьевского острога в городе началось восстание , и «взбунтовавшиеся жители связали воеводу и откыли ворота вору». Как позже выяснилось к острогу вышел передовой отряд казаков под предводительством атамана Белешко , в то время , как армия «Дмитрия» под предводительством Мнишека выбиралась из леса и болот.Далее последовала сдача Чернигова и Путивля - главного центра Северной Украины. Таким образом , вторжение самозванца явилось началом народного восстания при поддержке которого Лжедмитрий практически беспрепятственно подошел к Москве. Меры , предпринятые Годуновым были бессильны , даже несмотря на превосходство в военной силе. Из всего вышеизложенного можно сделать вывод : Лжедмитрий взошел на трон , благодаря умелому использованию создавшегося в России положения , а также благодаря тому , что в этом были заинтересованы как влиятельные польские магнаты ,так и русские бояре, преследовавшие свои цели. В любом случае Отрепьев был лишь пешкой в чужой игре . Это показало его недолгое правление.